ищущий дорогу

2018

Когда закончатся сраженья, – 
Когда-нибудь, когда-нибудь, –  
Вдруг еле слышимое пенье
Душе позволит отдохнуть.

И потемнелой гимнастёрки
(И дым, и пот – не отстирать)
Я ворот расстегну у горла:
Не надо больше умирать.

И сладость, глубже, чем усталость, – 
Из глубины, из глубины...
Я пить начну такую малость:
Глоток наставшей тишины.

И чтоб запомнить вкус, который
Укроет горечь стольких мук,
Я оботру горчащий порох
С засохших губ, с застывших губ.

И только пенье возле сердца – 
И тишина, и тишина.
И страх исчезновенья смерти,
Что вот: закончилась война.

На встречу с нею шаг как должно
Был мерой моему труду,
С привычкою идти, как шёл я,
На  склон предутренний взойду.

Под этот шаг, привычный, ровный,
Вдруг сладость переполнит грудь
И – в первый раз – заставит вспомнить 
Про долгий путь. Про дымный путь.

И детям, что родятся позже
Еще дымящего пути,
Я говорить начну о вёснах
Всех тех, кто не сумел дойти.

О сколах острого железа,
Что останавливала – жизнь,
Что эта россыпь звёзд над лесом – 
Остановивших – шагом ввысь.

Я лишь начну... Прозрачный воздух
Прольётся, где мутнеет дым,
Цветов светлеющая поросль
Вдруг тронет запахом хмельным...

И тут – за таявшею мглою
Спрямив дорогу до конца,
На сердце упадет пчелою
Цветок горячего свинца.

Раскинув лепестки иль крылья
На развороченной груди,
Он завершит свои усилья...
И скажет, что пора идти.

Что мир хмельным касался вдохом
В последний раз, в последний раз.
Что засветлевший лик востока
Не ляжет в затемненье глаз.

И новой тишиною полны,
Как будто – дым, как будто – сон,
Цветов темнеющие волны
Закроют близкий небосклон.

И поднимаясь в пар весенний
На  Млечный путь, на – Вечный Взгляд,
Я буду знать, что я последний
Из тех, кто не пришёл назад.

В цепи идущих без возврата
Я буду как ближайший вам,
Душа к душе — привет от брата
Звеном последним передам.

И брат, что в дом прибудет позже,
В цветенье – без меня – Земли,
Он ощутит теплом по коже
Поддержку рук: мы были тоже,
Мы стали жизнь, кто в ней взошли.

И дочь, рождённая когда-то,
Как мне – сестра, невеста, мать, – 
Губами, горечью крылатой
Ты будешь, обнимая брата, – 
Мой золотой, мой невозвратный, –  
Наш дымный воздух целовать.

Века выстуживали стоны 
До рая недоткавших тропы,
Под бег натруженный вагона
Легла уставшая Европа.

С пустых небес холодным ситом,
Как alter всем венчаньям в Канах,
Туманным саваном овитый,
Плыл мертвый город истуканом.

Во временных щелях укрытий,
В химерном пламени харчевен,
На студном противне событий
Был каждый сцежен и промерен.

И все попытки увернуться,
Укрыться за кредит  и право
Шли в прибывающую мутность
Дух разъедающей отравы.

И лишь возвратом переклички,
Как жизнь – в согретость одеяла,
Призывно, радостно, привычно
Кричали лебеди с канала.

Что всё твоё чересполосье бед?
Оправит  свет живую хрупкость жеста,
Не весящей  фатой создав невесту,
Укутает твой миг в фотонный след.

Спадает вечность в тайное сейчас,
В беззвучный поцелуй втекая небом.
В прозрачность струй путь правимый неведом,
Но благодатью прорастает в нас.

И кружится, и замирает вдох.
И только - зрящей теплотой на страже
Всё настояще: пусть не знаешь даже,
Какой мираж спрямил круженье троп.